В истории ближневосточного конфликта были примеры, когда политические лидеры (Д. Бен-Гурион в 1948 году, А. Садат в 1977 году, или даже Э. Барак, посягнувший на «священные устои», в частности, на израильский лозунг о едином Иерусалиме) были способны быстро принять непопулярное, но верное решение и убедить народ в его правильности. Но не в первый раз Я. Арафат интуитивно решил «следовать» за событиями, а не направлять их. Так же, как в 1990–1991 он пошел на поводу, с опасными для себя последствиями, у палестинских масс, поддержавших Саддама Хуссейна, так и после Кемп-Дэвида он выбрал сулящий ему популярность отказ от заключенных там соглашений.
Хотя подобный стиль руководства повышает шансы лидера на выживание, (а Я. Арафат – политик феноменально живучий, и интифада чрезвычайно увеличила его популярность), он снижает его шансы на достижение стратегических целей. Если стиль руководства Я. Арафата привел к тому, что он оказался прижатым к стене своим собственным народом, то принятая им, Э. Бараком и Б. Клинтоном повестка дня в Кемп-Дэвиде загнала его в угол на религиозно-символическом и международном уровнях. Ретроспективно можно видеть, какой значительный ущерб был причинен в Кемп-Дэвиде дискуссией о суверенитете над Храмовой горой/аль-Харам аш-Шариф – самым святым местом в иудаизме и третьим по святости в исламе. Вряд ли стоило поднимать там этот вопрос, поскольку успех не был подготовлен в ходе предварительных дискуссий.
Прямая нить причинности связывает провал в Кемп-Дэвиде в конце июля с использованием палестинцами визита Ариэля Шарона на Храмовую гору 28 сентября в качестве повода для интифады. С точки зрения Я. Арафата, чувствительный религиозный вопрос является без сомнения самым эффективным сплачивающим фактором, обеспечивающим массовое участие палестинцев в движении протеста.
На международном уровне полный провал встречи в Кемп-Дэвиде на фоне щедрых предложений Э. Барака и его постоянной готовности сотрудничать с Я. Арафатом и Б. Клинтоном в деле дальнейших уступок явился дипломатическим поражением Я. Арафата. В заявлении, опубликованном после саммита и тщательно скоординированном с израильтянами, Б. Клинтон переложил бремя вины на Я. Арафата, который не шел на уступки в переговорах об Иерусалиме и о праве беженцев на возвращение. Я. Арафат, который с самого начала заявлял о том, что позиция палестинцев не допускает большой гибкости, почувствовал, что его предали.
Интифада явно была для него единственным способом перехватить инициативу. Он намеревался организовать международное давление на Израиль на дипломатическом уровне, вовлечь Европейский Союз и ООН в этот процесс и тем самым исправить дисбаланс, образовавшийся после Кемп-Дэвида.
И, наконец, Я. Арафат всегда обращался к насилию, когда считал, что его дипломатические возможности исчерпаны. Одностороннее отступление Израиля из Ливана в конце мая 2000 года подтвердило «эффективность» насильственных действий, осуществляемых горсткой самоотверженных бойцов, стремящихся изгнать Израиль со спорной территории. В более широком плане ущерб, нанесенный израильской политике устрашения в результате этой малой войны, соответствовал принятой в Ливане концепции, давно поддерживаемой некоторыми палестинцами и заключающейся в том, что Израиль идет на уступки только в ответ на насилие.
Ближайшее будущее
Сочетание вспышки интифады с провалом соглашения по окончательному урегулированию в Осло дискредитировало премьер-министра Э. Барака в глазах израильского народа и привело к падению его правящей коалиции. В феврале 2001 года подавляющим большинством голосов Ариэль Шарон был избран премьер-министром Израиля. А. Шарон, который, будучи министром в правительстве Ликуда, являлся движущей силой поселенческого движения в восьмидесятые годы, заявлял во время избирательной кампании, что не вернется к переговорам об окончательном урегулировании, а будет добиваться нового ограниченного промежуточного соглашения. Но, прежде всего, он создал широкую коалицию и пообещал, что не будет никаких переговоров с палестинцами, пока они не прекратят акты насилия.
Командующий Вооруженными силами (ВС) Литвы Вальдемарас Рупшис, находящийся с визитом в Швейцарии, называет эту страну примером эффективной всеобщей готовности к обороне.
ПодробнееКак сообщалось ранее, Литва за год опустилась на шесть позиций до 13-го места в глобальном индексе свободы СМИ.
Подробнее