Максим Галкин: «Пять минут Киркоров говорил со мной, как со своей женой»
Самый популярный российский юморист не хочет быть «последним героем»
Профессиональный лингвист, выпускник Гуманитарного университета Максим Галкин сделал головокружительную карьеру, правда, не в науке. Его пародийные выступления, без которых не обходится сейчас, кажется, ни один крупный концерт или церемония, цитируют и обсуждают на кухнях. Он самый молодой среди ведущих программы «Кто хочет стать миллионером?» (если сравнивать с другими странами). «Будь или не будь» и другие песни, спетые им в дуэте с Аллой Пугачевой, долго держались в хит-парадах.
— Максим, вам в школе не тяжело было учиться, ведь умников и хохмачей не любят ни учителя, ни дети?
— В вашей школе, наверное, не было настоящих хохмачей. Как могут школьники не любить шутки? Школа — заведение скучное, и когда вдруг можно немного повеселиться — это здорово. И учителя на меня не жаловались. Я же не срывал уроки. Даже наш директор, когда я его изображал на капустниках, воспринимал это нормально. У меня вполне благопристойный, никого не оскорбляющий юмор как в школе, так и в масштабах нашего государства. Враги у меня, наверное, есть, но не потому, что я их как-то не так спародировал.
— Слышал, что вы сами себе пишете тексты. Для вас сочинительство — мучительный процесс?
— Я по природе человек ленивый, мне трудно заставлять себя писать каждый день. Свой первый номер я сочинил на одном дыхании. Но чем больше ты востребован, тем тяжелее себя обеспечивать материалом. Иногда я пишу вместе с ребятами, которые сочиняют для КВН, «Огонька», других программ Первого канала. Последний мой «политический» номер сложился из усилий шести сочинителей. Такой вот коллективный разум.
— А бывало так, что выходили на сцену, вообще не зная, что будете говорить?
—Случалось. Но это не очень правильно, всякая импровизация должна быть хорошо подготовлена.
— У вас есть неписаные правила при выборе персонажей: кого можно трогать, кого — нельзя?
— Мне трогать можно всех! Но я не считаю для себя возможным делать пародии на религиозных деятелей и никогда не изображал тех людей, которые уже от нас ушли. Пародии на Ленина, Сталина, Брежнева — это неизбежный суд над той эпохой, сознательным свидетелем которой я не был. Наследие этих людей далеко не однозначно, и я им не судья. Хотя многие наши пародисты сделали на этом карьеру.
— В книге Владимира Винокура есть фраза о «плотно сомкнутых рядах» на эстрадных подмостках, которые «расступились», чтобы его впустить...
— Ничего подобного со мною не было. Хотя, может быть, я как-то хитро сам вошел? Но я всегда был «человеком со стороны». И, выходя на сцену, оговаривался, что подобные выступления — это хобби, а вообще я студент лингвистического факультета Гуманитарного университета. И знаете, такой настрой очень помогал.
И, конечно, свою роль сыграл случай. Мне повезло: подружиться с замечательными людьми на эстраде, попасть в телепередачу «Кто хочет стать миллионером?». Повезло, когда Пугачева предложила мне спеть с ней дуэтом. Она ведь могла спеть с кем-либо еще...
— Почему-то вы ее никогда не изображаете.
— Как же — изображаю. Аллу Борисовну я очень уважаю и долгое время не решался делать на нее пародию. Но несколько лет назад на праздновании ее дня рождения показал ей мой первый номер на эту тему. Всем понравилось.
— А бывает, что чей-то голос воспроизвести не получается?
— Технических причин для меня не существует. Если я пообщаюсь с человеком, то даю 99 процентов, что изображу его. Тембр моего голоса позволяет передавать и женские, и мужские голоса. Если с голосом «недотягиваю», то на помощь приходит мимика, интонация, манеры, лексика... Пародия — это не имитация, не подражание в чистом виде, а своеобразный иронический взгляд.
Литовская компания „Vičiūnų grupė“ по производству и торговле рыбой и другими продуктами питания, которой управляют мэр Каунаса Висвалдас Матийошайтис и его деловой партнер Людас
ПодробнееВ Польше задержаны два человека, подозреваемые в нападении на российского оппозиционера Леонида Волкова в Вильнюсе, сообщил в пятницу президент Гитанас Науседа.
Подробнее